Нынешний читатель, пусть даже коммунист,
сегодня может подумать и так: ну что тут особенного, ведь Луначарский
воздал хвалу марксизму, и то, что он назвал его «пятой религией» (вслед
за иудаизмом, христианством, исламом и пантеизмом Спинозы) и облек в
религиозную терминологию, может успешнее привлечь верующих трудящихся к
социализму, этой «наивысшей форме религии». Не слишком ли строга оценка
Ленина? Но вот мы вникаем в разбор богоискательства и богостроительства
Плехановым и Лениным и понимаем, что член коммунистической марксистской
партии, пока он находится в ее рядах, не должен пропагандировать
религию, в каком бы виде она ни проявлялось. В статьях 1908-1909 г. под
общим названием «О так называемых религиозных исканиях в России»1
Плеханов глубоко исследовал причины и сущность этих исканий, начав с
анализа религии, ее возникновения, сущности, эволюции и роли в обществе:
нужно было теоретически доказать, что «современные попытки основания
религий, свободных от «сверхъестественного» элемента», несостоятельны.
Этот элемент присутствует в «новых» религиях в виде анимизма2, даже
если их основатели отрицают бытие бога. Плеханов во второй статье
специально исследует «новую» религию Луначарского3 (здесь же – и разбор
учений Л. Н. Толстого и М. Горького), поскольку тот «имел и, кажется,
еще имеет» отношение к марксизму. Он отмечает, что в стране появился
«большой спрос на религию» по «причинам общественного характера». Под
влиянием «событий, пережитых Россией в течение последних лет», «у многих
интеллигентов исчезла вера в близкое торжество передового общественного
идеала» и на первый план выступила забота о собственной личности; а
поскольку религия дает надежду на бессмертие, то они впали в
богоискательство. А «Луначарский делает уступку господствующему
мировоззрению»4; пишет, что желает иметь религию без бога, но Плеханов
показывает, что создание «религии без бога» только запутывает реальную
картину жизни, так или иначе впуская в такую религию идею бога. Ряд
выдержек из статьи Луначарского «Атеизм» служит Плеханову основанием для
такого вывода. Луначарский вводит в «новую» религию христианские мотивы
(«Мы вместе с апостолом Павлом можем сказать: «Мы спасены в надежде»),
рассуждает о «религиозной сущности души человека»; усматривает изъян в
тех, «кто не умеет мыслить мир религиозно»…
И
«так ли уже у нас и нет бога? – иронически спрашивает Плеханов. – Ведь в
этом образе все человеческое поднято до высшей потенции, отсюда вся
красота его». Отсюда туманные рассуждения «богостроителя» об обожении
человеческих потенций. «Да придет царство божие», – взывает он. Да будет
Воля Его. Да святится Имя Его». И далее: «На троне миров воссядет
Некто, ликом подобный человеку…» и т.д. Плеханов назвал «религию»
Луначарского «модной игрой», а его отношение к религии – прямо
противоположным отношению к ней Маркса и Энгельса. «Выкраивая
религиозный костюм для социализма, он, как рак, пятится назад», к
религиозным социалистам-утопистам5. Тем не менее, концепция
Луначарского оказала влияние даже на М. Горького, «нашего поэтического
«Буревестника»», который «заговорил теперь мистическим языком
святоши»6.
Философскую
борьбу Плеханова с богоискательством, замешанном на махизме, поддержал
В. И. Ленин, несмотря на их разногласия в тактических вопросах. Он писал
А. М. Горькому 25 февраля 1908 г. о том, что внимательно читает «наших
партийных философов» (т.е. богостроителей) – «и все мои симпатии они
толкают к Плеханову! ...В философии он отстаивает правое дело»7.
Общеизвестно,
что Ленин придавал огромное значение борьбе против оснащения марксизма
(напомню: подлинно революционной теории!) чуждыми его природе идеями, не
в последнюю очередь, религиозно-идеалистическими. Но в современной
коммунистической пропаганде этот момент иногда забывается. Обсуждая
новую редакцию Программы КПРФ, Юрий Белов в статье «Сверяясь с Лениным»
заметил, что «в ряду задач идейного и организационного (хорошо бы
добавить – и нравственного) укрепления КПРФ, необходимо записать:
«непримиримая борьба со всеми проявлениями оппортунизма»; при этом Ю.
Белов подчеркнул, что изложил свои размышления, «обращаясь к Ленину,
сверяясь с ним» («Правда» от 19 мая 2008 г.). Золотые слова! Но,
наверное, следует обязательно добавить, что идейное, организационное и
нравственное укрепление коммунистической партии возможно лишь при
условии непримиримой борьбы и с мировоззренческим оппортунизмом или, как
говорил Ленин, с философским ревизионизмом. А мировоззренческий
оппортунизм и есть уступка религии и идеализму, попытка соединить учение
социализма с религией. Нынешний мировоззренческий оппортунизм,
временами проявляющийся в коммунистической пропаганде, к сожалению, уже
не просто «модная игра». И если мы, действительно, хотим «свериться с
Лениным», вспомним его слова о том, что философской основой марксизма
является диалектический материализм, воспринявший традиции «материализма
безусловно атеистического, решительно враждебного всякой религии»8. Не
случайно в период острой политической борьбы с самодержавным строем он
не пожалел времени и сил в том же 1908 г., написав знаменитый
«Материализм и эмпириокритицизм», изданный в 1910 г.9, где показал
несостоятельность философии махизма, полную неприменимость ее идей, и,
соответственно, возросшего на нем богостроительства, к марксизму.
Приведу некоторые суждения Ленина по этому поводу, высказанные в письмах
этого периода. Луначарскому 3(16) апреля 1908 г.: «А у меня дороги
разошлись (и, должно быть, надолго) с проповедниками «соединения
научного социализма с религией…»10. М. Горькому 6(19) апреля 1908,
который звал Ленина на Капри: «…разговаривать с людьми, пустившимися
проповедовать соединение научного социализма с религией, я не могу и не
буду»11. А. И. Ульяновой 21-22 марта 1909 г.: «Я вовсе не нахожу ничего
смешного в заигрывании с религией, но нахожу много мерзкого»12.
Сверимся
же с Лениным! В предисловии к первому изданию «Материализма и
эмпириокритицизма» Ленин писал, что истребители диалектического
материализма безбоязненно договариваются до прямого фидеизма, «но у них
сразу пропадает всякая смелость, всякое уважение к своим собственным
убеждениям, когда дело доходит до прямого определения своих отношений к
Марксу и Энгельсу»13. Ныне же, добавлю, неплохо было бы пропагандистам
социализма, как склоняющимся к религии, так и безжалостным ее
«уничтожителям», «прямо определить» свое отношение и к Ленину, и, в
частности, к его статье «Об отношении рабочей партии к религии»14
(1909). На первый взгляд, она кажется парадоксальной. С одной стороны,
Ленин пишет о том, что марксизм «беспощадно враждебен религии». С другой
стороны, на вопрос: «может ли священник быть членом с.-д. партии?»
отвечает положительно, но в то же время «безусловный положительный ответ
здесь не верен». Может, если он добросовестно участвует в совместной
политической работе, но не выступает против программы партии, а его
религиозные убеждения касаются только его лично. Но если бы верующий
стал вести в пар-тии активную проповедь религиозных воззрений, «то
партия, безусловно, должна бы была исключить его из своей среды».
А
если член с.-д. партии заявляет: «социализм и есть моя религия»?
Осуждать его за это? «Отступление от марксизма (а, следовательно, и от
социализма) здесь несомненно», но нужно учитывать обстановку, в которой
сделано это заявление, пишет Ленин. Если агитатор выступает перед
рабочей массой и пропагандирует социализм в терминах, «наиболее обычных
для неразвитой массы», то стеснение свободы агитатора было бы неуместной
придиркой. Замечу, что у Ленина здесь нет и мысли о внесении
религиозного социализма в сознание «неразвитой массы», о пропаганде
религии. Причем речь идет о возможном единичном выступлении агитатора,
который, осознавая в данном случае «несомненное отступление от
социализма», вынужденное в целях «педагогических», всё же содействует
переходу рабочих от религии к социализму. Но обратим внимание на
следующую мысль: «Другое дело, если писатель начинает проповедовать
«богостроительство» или богостроительский социализм (в духе, например,
наших Луначарского и К˚)». В этом случае «партийное осуждение необходимо
и обязательно. Положение «социализм есть религия» для одних есть форма
перехода от религии к социализму, для других – от социализма к религии».
И
далее Ленин ставит (не в первый раз!) вопрос: является ли религия
частным делом для партии пролетариата? Его ответ однозначен: «Партия
пролетариата требует от государства объявления религии частным делом,
отнюдь не считая «частным делом» вопрос борьбы с опиумом народа, борьбы с
религиозными предрассудками и т.д.». Этот вопрос разбирался им еще в
статье «Социализм и религия», опубликованной 3 декабря 1905 г. в журнале
«Новая жизнь». «Мы требуем, чтобы религия была частным делом по
отношению к государству, но мы никак не можем считать религию частным
делом по отношению к нашей собственной партии… Партия наша есть союз
сознательных, передовых борцов за освобождение рабочего класса. Такой
союз не может и не должен безразлично относиться к бессознательности,
темноте или мракобесничеству в виде религиозных суеверий». И, поскольку
«наша программа вся построена на научном, именно материалистическом
мировоззрении», мы обязаны разъяснять истинные исторические и
экономические корни религии, пропагандировать атеизм15.
Но
и в последнем случае всё не так просто. Ленин подчеркивает, что нельзя
выдвигать религиозный вопрос на первое место, ибо это ведет к
раздроблению сил трудящихся в их борьбе против капитализма, этого
главного, социального, корня религии. «Никакими книжками и никакой
проповедью нельзя просветить пролетариат, если его не просветит его
собственная борьба против темных сил капитализма»16. Эта мысль
повторяется в 1909 г.17: если массы не научатся объединенно, сознательно
бороться против господства капитала во всех формах, то им не поможет
никакая просветительская книжка против религии. Тем более, что в борьбе
против религии должна быть определенная мера. «Анархист, проповедуя
войну с богом, во что бы то ни стало, на деле помог бы попам и
буржуазии…». Ленин обращается к опыту борьбы Энгельса против «шумливого
провозглашения войны религии» бланкистами и Дюрингом. «Энгельс требовал
от рабочей партии умения терпеливо работать над делом организации и
просвещения пролетариата, а не бросаться в авантюры политической войны с
религией». Более того, диалектика самой жизни требует диалектического
подхода к этому вопросу. Ведь в некоторых частных случаях (например, во
время стачки) атеистическая проповедь может оказаться даже вредной, ибо
она разделит рабочих на атеистов и верующих. Атеистическую пропаганду
следует подчинить основной задаче – борьбе за социализм, борьбе,
направленной на устранение социальных корней религии. В то же время
Ленин одобрил выступление в III Государственной думе рабочего
депутата-большевика П. И. Суркова, заявившего с думской трибуны, что
религия есть опиум народа, создав тем самым «прецедент, который должен
послужить основой для всех выступлений русских с.-д.»
Поверхностному
взгляду может показаться, что позиция марксизма в отношении религии –
какая-то «каша из «последовательного» атеизма и «поблажек» религии». На
деле же, говорит Ленин, тактика Маркса и Энгельса в отношении религии
последовательна и глубоко продумана, она есть прямой вывод из
диалектического материализма.
А
вывод этот, надо думать, такой: научный социализм как революционная
идеология трудящихся масс может развиваться и совершенствоваться не
путем его насыщения религиозными идеями, а в результате обобщения
современных знаний в самых разных областях, в том числе в
религиоведении, обобщения опыта революционных движений во всем мире,
научного осмысления идеологий народных движений в истории человечества.
Соединение же религии и научного социализма недопустимо для марксиста,
что вовсе не исключает союза между верующими и неверующими трудящимися в
их общей борьбе против угнетения.
Но
возникает вопрос: зачем понадобилось нам воспроизводить некоторые
положения известных работ Ленина, знакомых многим современным
коммунистам, изучавшим их еще в советские времена в вузах? К сожалению,
они почти не упоминаются в партийной коммунистической печати, в которой
иногда публикуются статьи религиозного содержания. С пропагандой атеизма
и философии диалектического материализма дело обстоит тоже неважно. Не
мешало бы вспомнить и одну из последних работ Ленина – «О значении
воинствующего материализма» (1922). А ведь здесь речь идет о
марксистском журнале, который должен стать органом воинствующего
материализма и воинствующего атеизма, который вел бы «неутомимую
атеистическую пропаганду и борьбу». Есть ли у нас хотя бы какое-то
подобие такого журнала, кроме журнала «Марксизм и современность»? Между
тем, назревает потребность в повороте коммунистической пропаганды в
сторону атеистического просвещения трудящихся, а для этого следует
коллективно продумать и разработать современные методы атеистического
воспитания.
Опасность
мировоззренческого оппортунизма в коммунистическом движении нашей
страны, к сожалению, значительна, и этот оппортунизм подпитывается
настойчивым стремлением некоторых православных членов КПРФ (их можно по
традиции назвать христианскими социалистами) «укрепить» коммунистическую
партию посредством установления «стратегического союза коммунистов и
христиан». Так, православные христиане Д. Галкин и В. Макарцев в статье
«За стратегическое сотрудничество»18 советуют «ухватиться за основное
звено в цепи» – заменить положение Проекта Программы КПРФ о том, что
партия будет «следовать принципу отделения церкви от государства и школы
от церкви» другим, а именно: «КПРФ будет добиваться восстановления
симфонического единства государства и Русской православной церкви…». При
этом авторы ссылаются на слова Фиделя Кастро о том, что «Христос был
великим коммунистом» и что есть много общего между целями христианства и
целями коммунистов, а также на «одно из интервью» Г. А. Зюганова, где
он говорит о необходимости союза с православно-патриотическим движением.
Но, как мы уже знаем, в Латинской Америке революционно-освободительное
движение, и, соответственно, его идеология, обладают своей спецификой, и
дело не только в крепости традиций католицизма в сознании трудящихся.
Во второй половине XIX в. часть духовенства и профессоров теологии (Г.
Гутьеррес, У. Ассман, Л. Бофф и др.), не будучи марксистами, но
проникшись протестными настроениями масс, разработала «теологию
освобождения» (Г. Гутьеррес, У. Ассман, Л. Бофф и др.), варианты которой
в разной мере включали элементы марксизма19. Это было начало «перехода
от религии к социализму». И не столько собственно богословские
рассуждения, сколько именно идеи марксизма – критика капитализма, учение
о классовой борьбе, о революции, о необходимости экономических и
социально-политических преобразований – помогали (и продолжают помогать)
революционерам разобраться в тех или иных ситуациях.
Что
касается необходимости союза коммунистов и христиан (или верующих иных
конфессий), то кто же будет возражать против этого, если речь идет
именно о союзе коммунистов с верующими трудящимися на основе общности
социально-политических целей? Ведь это, выражаясь словами Ленина, азбука
марксизма. Но лукавые авторы, заявив сначала о том, что Г. А. Зюганов –
сторонник стратегического союза коммунистов и христиан20, настойчиво
навязывают ему идею «восстановления симфонического единства государства и
Русской православной церкви» (выделено мною) как «основное звено в
цепи», оговариваясь при этом, что, правда, многие церковные иерархи
сейчас служат капиталу. Подлинная суть позиции авторов выявилась в конце
статьи: «у коммунистов нет ни сил, ни средств, с помощью которых можно
наполнить силой ослабевший дух человека, оздоровить его морально», а
«врачует духовные и нравственные пороки человека», с точки зрения
авторов, именно церковь. Создается впечатление, что компартию стараются
превратить в филиал православной церкви. Спрашивается, зачем
понадобилось христианину вступать в партию, которая, по его мнению, не
может укрепить «ослабевший дух человека, оздоровить его морально»? Если
же он вступил в компартию (это допускается ее нынешним Уставом), то
почему отрицает нравственную силу коммунистического учения?
Наверное,
целесообразнее было людям подобного типа создать свою партию
христианских коммунистов (или социалистов), ставящих политическую цель:
борьбу за социализм. Вот на такой социально-политической (не
религиозной!) основе и мог бы быть заключен союз с компартией, стоящей
на позициях марксизма и не допускающей мировоззренческого оппортунизма
внутри своей организации. ________________
Примечание: 1.
Эту интересную и наводящую мысль на аналогию с сегодняшним днем статью
можно найти в сборниках «Г. В. Плеханов. О религии и церкви». М., 1957;
«Г. В. Плеханов. Об атеизме и религии в истории общества и культуры».
М., 1977, а также в издании «Г. В. Плеханов. Избр. филос. произв., т.
III. М., 1957». В нашей работе фрагменты статьи Плеханова будут
цитироваться из первого сборника. Из работ о Луначарском в период его
богостроительства можно особо выделить статью талантливого марксиста
Михаила Лифшица «А. В. Луначарский» (Мих. Лифшиц. Собр. соч. в трёх
томах. Т. III, М., 1988). Его же: Г. В. Плеханов. Очерк общественной
деятельности и эстетических взглядов. М., 1983. 2. Анимизм – религиозное представление о душе и духах. 3.
Вторая статья (глава) называется «Еще раз о религии». Третья –
«Евангелие от декаданса» – посвящена анализу богоискательства
либеральной интеллигенции, прежде всего, Д. Мережковского, а также З.
Гиппиус, Д. Философова и Н. Минского. Не обращаясь специально к третьей
главе (ввиду отсутствия у богоискателей попыток сделать религией
марксизм), приведу всё же звучащую как афоризм цитату из нее: «Люди,
принадлежащие к этой среде, ищут пути на небо по той простой причине,
что они сбились с дороги на земле». (Г. В. Плеханов. О религии и церкви,
с. 355). 4. Плеханов Г. В. О так называемых религиозных исканиях в России. // Плеханов Г. В. О религии и церкви. М., 1957, с. 316-317. 5. См.: Г. В. Плеханов. О религии и церкви, с. 307-320. 6.
Там же, с. 336. Весьма актуальной представляется также критика
Плехановым распространенных тогда (увы, и в наши дни!) среди части левой
интеллигенции взглядов на Христа как на защитника обездоленных. Эти
взгляды нашли отражение в «Исповеди» М. Горького: власть имущие
«исказили лицо Христа, отвергли его заповеди, ибо Христос живой – против
их, против власти человека над ближним своим!» Возражая Горькому,
Плеханов заметил: мнение, будто учение «Христа направлялось против
власти человека над ближним своим», ни на чем не основано. «Едва ли не
самый выдающийся из первых христиан (апостол Павел) писал: «рабы,
повинуйтесь господам своим!» Зачем же искажать историческую истину?»
(там же, с. 328). Последняя фраза Плеханова, выделенная мною, невольно
приходит в голову, когда сталкиваешься с современными продолжателями
дела богостроителей. 7. В. И. Ленин. ПСС, т. 47,с. 135. 8. В. И. Ленин. Об отношении рабочей партии к религии. / Ленин В. И. ПСС. Т. 17, стр. 415. 9.
Есть исключительно полезная для современных коммунистов, интереснейшая
книга – «Бой абсолютно неизбежен». Историко-философские очерки о книге
В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». М., 1982. Автор ее – ныне
покойный А. И. Володин, крупнейший специалист по истории революционного
движения в России. Название книги – цитата из письма Ленина к Горькому
24 марта 1908 г., где Ленин обосновывает необходимость «боя» тем, что
книга «Очерк по философии марксизма» – «нелепая, вредная, филистерская,
поповская вся, от начала до конца, от ветвей до корня, до Маха и
Авенариуса» (ПСС, т. 47, с. 151). 10. В. И. Ленин. ПСС, т. 47, с. 155. 11. Там же. 12. Там же, т. 55, с. 282. 13. Там же, т. 18, с. 8. 14.
Ввиду обильного последующего цитирования фрагментов этой статьи,
ссылаюсь только на издание: В. И. Ленин. ПСС, т. 17, с. 415-426. 15. В. И. Ленин. ПСС, т. 17,с. 143,145. 16. Там же, с. 146-147. 17. Далее воспроизводятся положения из работы «Об отношении рабочей партии к религии». 18.
См.: Д. Галкин, член КПРФ, православный христианин, В. Макарцев,
сторонник КПРФ, православный христианин. За стратегическое
сотрудничество. Православные христиане о проекте новой Программы КПРФ.
// Советская Россия. 11 июня 2008 г. 19.
См., например, «Революция в церкви? (Теология освобождения). Документы и
материалы». Под ред. Б. И. Коваль. Сост. Н. Н. Поташинская. М., 1991. 20.
Кстати, нередко журналисты искажают слова интервьюируемых. Трудно
поверить в то, что коммунист Г. А. Зюганов, ни словом не обмолвившись о
социализме и коммунизме, мог бы выступить за восстановление
трехсотлетней давности «симфонического единства наших духовных и
государственных традиций» в случае, если на смену нынешнему режиму
придет «патриотическая, национально ориентированная русская власть», к
которой якобы стремится КПРФ. Но ведь к этому стремится и часть русской
буржуазии, не желающая допустить иностранных конкурентов на российский
рынок. По пути ли коммунистам с ней, даже если она «национально
ориентирована»?
