В данной рубрике размещены статьи о великих учёных, философах, людях искусства и т.д., которые не верили в бога и в то же время добились всемирного признания.
17 мая 1749 года– родился английский врач, разработавший первую в мире вакцину против натуральной оспы Эдвард Энтони Дженнер.
Эпидемии оспы уносили в могилу тысячи, сотни тысяч человеческих жизней. Оспа была стихийным бедствием, опустошительным и неумолимым, более жестоким, чем наводнения, землетрясения или пожары. Упоминание об оспе приводило в ужас людей, беспомощных перед губительной болезнью.
Бессильные бороться с оспой, люди обращались за помощью к богам, произносили молитвы и заклинания, приобретали талисманы, приносили жертвы. А религия всегда и везде, во все века и во всех странах, использовала стихийные бедствия для укрепления своего могущества, своего влияния на темные, забитые массы народа. Бедствие послано богом – так всегда утверждали все религии, – значит, и избавления надо просить у бога. «Посредниками» же между людьми и богом были служители религии. И нужно ли удивляться тому, что, когда появилось настоящее средство борьбы с губительной оспой, религия сразу же выступила его жестоким и непримиримым противником?
17 мая 1749 г. у английского священника Дженнера из местечка Берклей в графстве Глочестер (Англия) родился третий сын, названный Эдуардом. Окончив приходскую школу и не проявив никакого желания идти по стопам отца, 13-летний мальчик был отдан в учение к доктору Людлову, жившему в Седбери, близ Бристоля.
Однажды к доктору Людлову пришла крестьянка с жалобой на недомогание. Врач осмотрел больную и объявил, что у нее оспа. Со страхом и жалостью смотрел лекарский ученик Эдуард Дженнер на молодую женщину, считая ее обреченной на смерть или уродство. Неожиданно для себя он услышал ее протестующий возглас:
– Доктор, вы ошибаетесь! Я не могу заболеть оспой, потому что у меня была коровья оспа!
Уверенность, с какой были произнесены эти слова, поразили не одного Дженнера. Доктор Людлов взял больную женщину под наблюдение. Вскоре она выздоровела, причем болезнь не оставила на ней никаких следов. Была ли эта болезнь оспой или врач ошибся в своем диагнозе? А если это была оспа, то связано ли чудесное исцеление женщины с тем, что когда-то она перенесла коровью оспу? Никто не мог ответить на этот вопрос молодому лекарскому ученику. Но случай этот он запомнил на всю жизнь.
В 1769 г. для завершения образования Дженнер отправился в Лондон. Под руководством известного естествоиспытателя и анатома Гюнтера он блестяще овладел естественными науками. Получив звание врача, он отклонил многочисленные приглашения, сулившие деньги и почести. В 1772 г. Дженнер вернулся в родной Берклей.
Окрестные жители быстро оценили глубокие знания, чуткость и отзывчивость молодого врача. В пациентах никогда не было недостатка.
Эпидемии оспы, вспыхивавшие по нескольку раз в год, ставили врача в тяжелое положение. На глазах у него в страшных мучениях умирали десятки людей, а он был бессилен помочь им. Но странное дело: заболевали помещики, священники, крестьяне, но ни разу не встретил Дженнер среди больных людей, непосредственно работавших с молочным скотом. Их оспа «милостиво» обходила. В чем же дело? Неужели справедлива догадка, подсказанная крестьянкой из Седбери?
С величайшим упорством более 20 лет продолжал Дженнер изучение коровьей оспы, наблюдал, как она передается человеку и как протекает у людей, делал бесчисленное множество прививок от одних животных другим. Медленно, но верно исчезала завеса тайны, окутывавшей странную невосприимчивость молочниц к оспе. Почти весь молочный скот болел оспой, но переносил ее сравнительно легко. Молочницы заражались коровьей оспой через гнойники на вымени и переносили заболевание на ногах, отделываясь незначительным недомоганием и без всяких последствий. После этого их организм приобретал способность противостоять человеческой, так называемой натуральной, оспе. Не говорит ли это о том, что в процессе борьбы с легкой коровьей оспой в организме человека вырабатывается какое-то защитное средство, успешно действующее и против гораздо более страшной, натуральной оспы?
Но если так, если это предположение верно, то нужно делать искусственную прививку коровьей оспы человеку и тем самым предохранить его от страшной угрозы постоянно вспыхивающих эпидемий болезни. Настало время произвести решающий опыт.
Наступило 14 мая 1796 г. Что принесет этот день неутомимому исследователю? Мог ли предполагать убежденный в своей правоте Дженнер, что вместе с рассветом в его жизни надвигаются мрачные сумерки гонений и травли?
В это утро в приемной Дженнера собралось много любопытных. Посреди комнаты на стуле сидел 8-летний Джон Фипс. Через некоторое время в комнату быстро вошла молодая женщина с повязкой на руке. Это была молочница Сэри Нельме, которая недавно заразилась оспой от своей коровы. Теперь можно было начинать.
Доктор протер спиртом кожу мальчика на левом плече, сделал небольшой надрез. Затем взял немного желтоватого вещества из оспины у молочницы и перенес его в царапину на плече Джона. Три дня ребенок чувствовал недомогание, капризничал, плохо ел. Но скоро поправился.
Теперь предстояло самое главное: доказать, что отныне Джону Фипсу не страшна натуральная оспа.
Когда оспинки у мальчика поджили, Дженнер взял гной у больного натуральной оспой и привил его Джону.
Настали мучительные дни, дни страха и сомнений. А вдруг ребенок заболеет? Но прошла неделя, другая. Мальчик был совершенно здоров!
Это была победа! Опыт удался! Оспа побеждена!
Надо ли описывать восторг Дженнера и его друзей?
Ободренный успехом, Дженнер послал в 1797 г. в Королевское общество (научное учреждение Англии, соответствующее академии наук) свой труд «Исследование причин и действий коровьей оспы».
Но здесь его постигло глубокое разочарование. Королевское общество отказалось печатать работу, несшую человечеству спасение от свирепой болезни.
Однако препятствия не остановили Дженнера. Год спустя он издал свой труд на собственные средства, тиражом в несколько сот экземпляров.
С большим недоверием было встречено открытие Дженнера в медицинском мире.
Но не сопротивление отсталых врачей было опасно для открытия Дженнера. Новое в науке почти всегда прививается не сразу, и в этом недоверии врачей не было ничего неожиданного. Настоящая опасность грозила Дженнеру и его открытию с другой стороны: врагом нового способа борьбы с оспой выступила религия.
Проповедуя смирение перед «волей божьей», благословляя слепую покорность перед всеми стихийными бедствиями, якобы посылаемыми богом за «грехи» людей, служители религии утверждали, что и «натуральная оспа – милосердный дар провидения, посланный бедному человечеству; нечестиво и святотатственно вырывать из рук всемогущего подобный дар».
В скромном сельском враче религия увидела злейшего врага, который своим открытием подрывал ее авторитет, так как наглядно опровергал утверждения о невозможности изменить естественный ход событий, якобы начертанный богом.
Немалую роль играло и то обстоятельство, что своим открытием Дженнер лишал священнослужителей доходов. Последние гроши несли бедняки в божьи храмы, чтобы вымолить у бога спасение от страшной болезни. С открытием Дженнера миллионы людей получали возможность спасти свою жизнь, обратившись за помощью к врачу.
Дженнеру была объявлена война. С церковных амвонов раздавались угрожающие проповеди в адрес ученого и его открытия. «Соприкосновение со скотом есть осквернение образа творца», – заявляли одни. «Прививка оспы – дьявольская выдумка», – убеждали другие.
Дженнеру невыносимо трудно было бороться с обвинениями, градом обрушивавшимися на его голову.
Между тем оспопрививание давало блестящие результаты. Количество умерших от оспы резко падало. Открытие само боролось за себя. Только в Англии ежегодно оно спасало от смерти 45 тысяч человек.
Несмотря на все преследования, Дженнеру удалось дожить до дня признания, удалось увидеть торжество своего дела.
В 1800 г. предохранительная прививка оспы была введена в английском флоте. Был отправлен корабль в Средиземное море, чтобы распространить открытие Дженнера в Гибралтаре, на Мальте, в Сицилии, Неаполе.
Сочинение Дженнера было переведено на многие языки: французский, испанский, немецкий, голландский, русский, китайский. В Париже под портретом Дженнера была помещена надпись: «Благодетелю матерей – детей – народов». В честь Дженнера отлили медаль.
Дженнер получил правительственные награды – в 1802 г. 10 тысяч фунтов стерлингов и в 1806 г. – 20 тысяч фунтов стерлингов! На первую из этих премий он построил дом Джону Фипсу и посадил своими руками розы в его саду.
Дженнер был избран первым пожизненным президентом вновь открытого Института оспопрививания.
Имя скромного сельского врача облетело весь мир.
Дженнер по-прежнему лечил крестьян, помогал им. От прямых преследований церкви его оградило правительство. Церковь не могла продолжать явную борьбу против ученого, открытие которого оказалось таким благодеянием для человечества.
Умер Дженнер скоропостижно в 1823 г. Похоронили его, как он пожелал сам, в родном местечке. В 1858 г. в Лондоне был открыт памятник Дженнеру. Скульптор изобразил его делающим прививку оспы ребенку.
Замечательное открытие Эдварда Дженнера одержало победу над религиозными взглядами и доказало, что знание, направленное на благо человечества, непобедимо.
Эпидемии оспы уносили в могилу тысячи, сотни тысяч человеческих жизней. Оспа была стихийным бедствием, опустошительным и неумолимым, более жестоким, чем наводнения, землетрясения или пожары. Упоминание об оспе приводило в ужас людей, беспомощных перед губительной болезнью.
